День приезда. «Василий Косяков». Филипповские садки и ботанический сад.
Прогулка.
За день до отъезда на Соловки мы ехали из Вытегры в Рабочеостровск под
аккомпанемент дождя, то моросящего, то припускающего вовсю. А в Кеми ещё и дул
сильный ветер. Поглядев несколько минут из окна гостиницы «Причал» на гнущиеся к
земле деревца и раскачивающиеся у пристани катера, я почувствовал признаки
укачивания. Задернув шторы от серого света с не темнеющего в эту пору неба, я
улегся спать. Разгулявшийся ветерок изредка забрасывал дождевые капли в слегка
приоткрытое окно, и тогда водичка начинала капать с подоконника на столик. Так
всё и шло до самого подъема – ни ветер, ни дождь униматься не хотели. И я уже
представлял себе всю «прелесть» пребывания на борту раскачивающегося на
волнах Белого моря «Василия Косякова». Так продолжалось до того
момента, пока первые группки туристов не потянулись к причалу. В этот момент
прекратился дождь. А когда и нам пришло время выходить, случилось чудо – ветер
стих, и деревца за окном распрямились и больше не качались. Однако море
продолжало гнать волну и раскачивать суда у причала.
Посадка на «Василия Косякова» проходила своим обычным чередом – сначала
большие группы, потом малые – всех их выкликали адресно. И пока все группы не
прошли по трапу на судно – прочих «шаромыжников» туда не приглашали. Но вот
пришла и наша очередь – людей с посадочными талонами. И скоро уже и мы поднялись
по трапу и спустились во чрево судна. Нам повезло – несколько мест ещё
оставались свободными на боках носового салона. Туда мы и поместились,
положив вещи на высокий бортик за сидениями. Тем, кто взошел на судно после нас,
пришлось довольствоваться местами на внутренних трапах, ведущих туда, куда
«посторонним вход запрещён» или на верхней палубе, где было довольно прохладно.
Несколько минут и «Косяков» отходит от причала. Мы едем на Соловки.
Судно сразу же стало раскачивать, но пока не так уж сильно. Кто-то в
салоне уже разливал водку и отмечал начало путешествия. Другие же потянулись на
верхние палубы.
Несмотря на принятую таблетку "Авиа-море" я всё же почувствовал симптомы
приближающейся морской болезни и тоже отправился наверх. Самым комфортным в
плане противостояния укачиванию было место на носу, прямо под рубкой. Но оно же
было и самым холодным - встречный ветер продувал насквозь ветровку и все одёжки,
надетые под неё. Памятуя о том, что лучшее средство от укачивания - это
чем-нибудь заняться, я поставил телеобъектив и начал снимать волны,
разбивающиеся белой пеной у берегов островков. Когда же "Косяков" вышел в
открытое море, качка заметно усилилась. Нос судна то зарывался в воду, то
поднимался к небу. Те же, кого не укачивало, смогли найти себе развлечение -
стоя на носу судна, они подпрыгивали вверх, когда нос начинал опускаться, тем
самым продлевая себе фазу свободного падения. Занимались этим и дети старшего
школьного возраста, и те, кто вышел из этого возраста не так уж давно. Я не
рискнул.
Слегка замерзнув, я спустился вниз в салон, откуда немедленно пришлось
ретироваться. Тяжело было глядеть на укачавшуюся пару, чьи места были рядом с
нашими, да и самому мне стало тошно в душной атмосфере раскачивающегося салона.
Правда, успел сделать одно наблюдение о действии качки. Кому-то было откровенно
плохо - до рвоты, а кто-то просто мирно дремал, удобно разлегшись на
освободившихся сидениях. Я позавидовал спящим и рванул наверх. То ли качка стала
сильнее, то ли поменялся курс и волны били теперь не в нос, а несколько в бок -
но единственным местом, где мне было сравнительно хорошо, остался продуваемый
насквозь нос судна. Вот там я и простоял, изредка уходя на несколько минут за
рубку, чтобы согреться, почти до того момента, когда впереди начал расти из воды
монастырь. На причале было ветрено и прохладно. Небо
хмурилось серыми тучами, но дождя, слава богу, не было. Предварительно мы
созвонились с хозяином квартиры, и он встретил нас у причала, объяснил, как
пройти и уехал на велосипеде. Пройдя мимо «Центра гостеприимства» и Соловецкого
Кремля и немного поплутав по поселению, мы нашли нужный дом и получили ключи от
комнаты. Правда, заселиться в неё можно было только после часов пяти вечера.
Поэтому нам пришлось сложить свои пожитки в коридоре около двери и, чтобы не
терять драгоценного Соловецкого времени, отправиться на прогулку. Здесь следует заметить, что при проживании в частном секторе нужно
быть готовым к тому, что от приезда до вселения в «апартаменты» может пройти
несколько часов. Основной контингент туристов приезжает и уезжает на «Василии
Косякове». Прибывает он где-то в начале одиннадцатого утра, а в обратный рейс
отправляется в половине шестого того же дня. Вот такая островная специфика.
Впрочем, для меня сейчас это было совсем неважно – главное, что будет, где
ночевать. Можно было бы сходить перекусить или даже пообедать в кафе, но после
двухчасовой качки даже мысли о еде были неприятны.
И мы сразу отправились на прогулку – посмотреть Филипповские садки и
ботанический сад. Это была заранее запланированная программа дня приезда. То и
другое находится не слишком далеко от монастыря, так что для укачавшегося
странника не составит большого труда осмотреть эти достопримечательности и
потихоньку прийти в себя.
В этот раз я не стал заходить на кладбище металлолома, а сразу направился
по дороге к уже знакомой отворотке. Далее – совсем немного по лесной тропинке –
и вот мы уже возле каменной дамбы садков с видом на Белое море. Как и в прошлый
раз, под серым сумрачным небом камни сырые и скользкие валуны дамбы, на море
отлив и вода из прудов льется ручьями из щелей между камней. В воздухе
чувствуется запах водорослей. Мы осторожно переходим по дамбе и оказываемся на
берегу моря. Отсюда хорошо видны монастырь и причалы Соловков. А неподалеку,
напротив береговой свалки торчит из воды голова тюленя.
На самом деле это – причудливой формы камень. Но до чего же похож… Захожу в море
и брожу там, разглядывая через прозрачнейшую воду, что же там на дне. А там
лежат во множестве какие-то клубки бечевки. Наклоняюсь и хочу взять такую
«бечёвку» в руки. Но она сразу же рассыпается песчинками. Это – следы
жизнедеятельности морского червя – пескожила. Я знаю о нем уже лет тридцать, но
вижу подобное впервые. Нагулявшись по берегу и в воде отлива, мы возвращаемся
обратно на дорогу. Перед уходом я зачерпываю в горсть морскую воду и пробую её
на вкус. Она не горчит так, как черноморская и мне приходит на ум, что её можно
использовать, если нет соли - например, добавить в салат из помидоров.
До ботанического сада путь оказывается несколько длиннее, чем это мне
представлялось. Но так или иначе - мы всё же оказываемся у его ворот, где нам
продает входные билеты девушка, сидящая в небольшом домике. С моего прошлого
приезда мало что изменилось в саду. Не добавилось саженцев, посаженных именитыми
гостями. Разве что появились небольшие металлические оградки, крашенные в черный
цвет, формально преграждающие путь на протоптанные тропинки. Да решившийся
заглянуть внутрь архимандритовой дачи мужичок получает резкий отпор откуда-то из
глубин домика: "Сюда заходить нельзя!". А мне вот удалось это сделать, два года
назад. Зато удалось заглянуть внутрь валунного погреба возле остатков фундамента
воскоплавильни. Темно и глубоко.
Полюбовавшись цветами, растущим и уже цветущими на грядках, что на горке,
мы идем по тропинке и вскоре оказываемся у заборчика с табличкой, повествующей о
том, что вход в ботанический сад платный и находится в другом месте. А тропинка
выходит на дорогу, ведущую на Секирную гору, только в полукилометре от
официального входа. Всё осмотрев, мы неспешно возвращаемся в поселок,
попытавшись найти по пути дорогу на лодочную станцию. Меня сбивает с толку
развилка метрах в трехстах от указателя и мы доходим только до первого озера из
которого идет питьевой канал, начинающийся у небольшой рубленой
избушки-новодела. Оттуда возвращаемся назад в поселение как раз к отходу
"Косякова", занимаем свою комнату и идем обедать-ужинать в кафе, встретив по
пути собаку-кусаку на привязи.
Меня всё ещё слегка мутит, поэтому заказываю себе постный рисовый суп и, после
некоторых колебаний, небольшой кусок жареного палтуса. Палтус оказывается очень
вкусным. Немного прогулявшись после ужина по поселку и зайдя в магазин, мы
возвращаемся домой и ложимся спать. День второй обещает быть весьма насыщенным.
