Отчеты

Колгостров.
(Хроники "мертвого сезона")

фотографии (альбом №1)

Хроника 1. Я еду в Карелию. 

"Эх, дороги..."
"Выше скорость - меньше ям..."

    Маршрут был выбран следующий: Пушкино - МКАД - Ленинградское шоссе (М10) - Зуево - Кириши - Волхов - Иссад - Лодейное Поле - Олонец - Пряжа - Кондопога - Кивач - Гирвас.  Поездка началась 8-го мая. Я выехал из дома  в три часа утра с твердым намерением добраться до Гирваса еще засветло. Дорога до Твери показалась мне очень неплохой. Очень много освещенных участков на дороге - и в этом есть свои минусы при езде ночью: секунд десять-двадцать после их проезда глазам приходится перестраиваться. 
    Где-то в деревне между Солнечногорском и Клином я подобрал попутчика. Я подумал, что это один из автостопщиков, поскольку поначалу он сказал, что едет в Питер. Договорились, что он высадится в Зуево. Но после, узнав, что я еду в Петрозаводск, он решил ехать уже в ... Мурманск. Забегая вперед, скажу, что расстались мы с ним в Пряже, где у кафе стояло несколько фур с мурманскими номерами. Разговаривали мы немного, поскольку ехать надо было быстро, дорога местами требовала повышенного внимания, да в ОКЕ ехать вообще шумновато. Некоторые монологи и поступки моего попутчика казались мне странными, и временами я жалел, что посадил его. Слава богу, ему не пришло в голову хвататься за руль или чего-нибудь в этом духе.
   За Тверью дорога стала похуже - местами на дороге были ямы, наляпанные кое-как заплатки. Разметки практически не было видно. Вышний Волочок я бы переименовал в Долгий - настолько долго приходится ехать по городу, а скорость движения зачастую ограничена знаками "40". Отдавши в Колесных Горках сто рублей за превышение скорости на 12 км/ч, я решил, что лимит штрафов исчерпан, и соблюдал скоростной режим.
    Самый плохой участок на М10 ждал меня на объездной вокруг Новгорода - узкое и преизрядно разбитое шоссе, с еле различимой разметкой, тянущееся несколько десятков километров. Потом, до самого Зуево ехать было очень комфортно, хотя и не везде успели обновить все ту же разметку. Отдельные участки М10 ремонтируются или расширяются - дорожная техника работает вовсю.
    В Зуево я повернул на Волхов. Встречных и попутных машин было очень мало, очевидно, по случаю больших выходных. Узкая двухполосная дорога  летела под колеса и скорость я держал свыше ста км/ч. Возможно поэтому она и не показалась мне слишком уж разбитой. Кириши - Волхов - Старая Ладога -  и я оказался уже на М18.
    М18 также находится в относительно хорошем состоянии, хотя в Карелии (от Олонца до Пряжи) - участки недавно сделанного "хайвэя" чередуются с участками, явно побывавшими под бомбежкой. Отдельные участки дороги находятся в состоянии ремонта. Обратил также внимание на то, что вдоль дороги появляются все новые кафе, заправки и вышки сотовой связи. Мой телефон настраивался на МТС или Мегафон, поскольку МТС в некоторых местах не принимался.
    По дороге я заехал на Кивач, где сделал около сорока фотографий и отдал сделанные ранее в музей. В восьмом часу вечера я был уже в Гирвасе. Оттуда я позвонил Дмитрию Патёме - владельцу Колгострова и мы договорились о завтрашней встрече. Выяснилось, что ледовая обстановка в Уницкой губе  тяжелая и что придется много идти пешком. Перебрав свой рюкзак и отложив все, что показалось мне лишним для переноски на себе, я лег спать. Заснул тут же и проспал до утра крепким сном.
    Поездка на остров не заладилась с самого начала. После выезда машина заглохла на краю поселка. Я провел полтора часа под сильным дождем в попытках реанимировать ее. Поскольку на пути в Карелию возникли какие-то непонятные проблемы с подачей бензина, также сами собой и "рассосавшиеся", я начал проверку с подачи бензина. Как оказалось - там все было в порядке. Неисправным оказался коммутатор, который я проверил последним и с которого и надо было начинать проверку. Он отказал на 99-й тысяче километров. Поэтому в Кондопогу на вокзал я приехал с небольшим опозданием. Там меня уже ждал Дмитрий на оранжевом УАЗике-"буханке". Путь на Колгостров начинался от вокзала и проходил через деревню Кедрозеро, где я должен был оставить свою машину. По пути я заехал в Успенскую церковь - передать фотографии. Грейдер на Кедрозеро запомнился туманом, большим количеством еще не растаявшего снега вдоль дороги, поворотами, спусками и подъемами. Дорога напомнила мне грейдер Подпорожье - Вытегра - та же "стиральная доска", поперек которой протекают несколько ручьев. также встретились несколько глубоких ям, отмеченных торчащими ветками. В Кедрозеро мы прибыли под моросящим дождем. Там я перенес свои вещи в УАЗик, поставил машину у забора дома, где проживает компаньон Дмитрия и вскоре мы отбыли в путь на Колгостров. Дорога от Кедрозера до деревни Михеева сельга показалась мне  вполне проезжаемой, кроме нескольких мест. В Михеевой сельге люди проживают в летнее время. Там сохранилось еще несколько домов в хорошем состоянии, а остальные медленно умирают. Часовня в деревне сильно разрушена, однако кто-то поставил внутри несколько икон. На одном из домов был установлен самодельный ветряк-генератор. Дальше дорога становилась все "внедорожнее". Вскоре мы добрались до места, откуда на Колгостров можно было попасть тремя путями. Нижний путь был пройден Дмитрием неделю назад - с большим трудом. Средняя дорога была вся перекрыта упавшими или согнувшимися за зиму деревьями, так что дорога без бензопилы представлялась невозможной. Верхний путь проходил сквозь глубокие снега. В итоге был выбран нижний путь. По этой дороге в пору весенней распутицы пройдет не всякий джип. Ужасный подъем среди грязи и огромных камней, на которых УАЗик бросало во все стороны, так что казалось, что он вот-вот опрокинется. Затем дорога через лужи и болота. По пути нам встретились двое на мотоцикле с коляской, УАЗик и Нива, стоящая посреди большой лужи. К нашему приезду водитель закончил ремонт и мы благополучно разъехались. Через несколько часов такой дороги мы были у спуска к берегу Уницкой губы, напротив Колгострова.

Хроника 2. В ожидании встречи. 

"О, сколько нам открытий чудных..." 

     Было около шести часов вечера, когда мы спустились на берег озера. Оттуда до Колгострова было около километра льда, с небольшими разводами воды. Время, когда можно было пройти по льду уже закончилось, хотя лед у берега был столь прочен, что по нему можно было ходить. Сам Колгостров скрывался за полосами тумана, которые несильный южный ветер гнал надо льдом. Небо было затянуто серыми облаками. В течении часа мы поочередно кричали в сторону Колгострова. Первыми нас услышали собаки и ответили лаем. Затем, еле различимые сквозь туман, показались люди. Дмитрий показывал им, что надо идти за нами выше в Уницкую губу, но, как выяснилось позже - они нас не поняли. Накричавшись, мы поехали обратно и встали на дороге, в месте, от которого начинался спуск к Ламбе. 
    Ламбой назывался участок Уницкой губы, закрытый с севера и юга небольшими островами с узкими проливами, имеющий вид небольшого (по Онежским меркам) озера. Неподалеку от нас стоял в кустах другой УАЗик, но людей видно не было. Дмитрий предложил спуститься к Ламбе, чтобы посмотреть возможный путь. Вроде бы там была возможность перебраться пешком через заливы и выйти на соседний Колгострову большой остров, откуда нас бы смогли забрать на лодке. В отличии от предыдущего спуска - здесь было около полутора километров до берега, причем приходилось и подниматься в горку, и пересечь пару болот, а затем еще идти вдоль берега по сорному лесу, с торчащими из-подо мха камнями, переходя бурные ручьи. Лед в Ламбе был, но на южной стороне, ближе к Колгострову была чистая вода. Мы дошли до островков, ограничивающих Ламбу с юга и, с горечью, убедились, что без лодки нам здесь не перебраться. Виной тому была большая вода, скрывшая под собой переход по камням. К тому же часть перехода была разобрана теми, кто проезжал здесь на моторных лодках. Постояв немного под моросящим дождем, мы вернулись к УАЗику. Так началось наше, почти двухсуточное, сидение у Ламбы.
    Часов в десять вечера подошли люди с другого УАЗика. С их помощью удалось выяснить, что с другой стороны Ламбы можно пройти по чистой воде почти до самого места, где расположено хозяйство Дмитрия.  Владельца УАЗика попросили, чтобы по приезде в Кедрозеро он нашел компаньона Дмитрия и сказал ему, чтобы тот связался с островом и объяснил, где и чего мы ждем. На острове находится трубка от радиотелефона, который установлен в Кедрозере. Однако, для сохранения аккумуляторов, трубка большую часть времени выключена, а инициаторами вызовов являются люди, которые работают в хозяйстве на острове. Перекусив и попив газировки, мы улеглись спать около часа ночи. Дмитрий расположился на передних сидениях и моторе, а я устроился на длинном сидении в пассажирском отсеке. Тепла в машине хватило часов до четырех и я пожалел, что не взял с собой спальник. Открытием для меня стало то, что в УАЗике можно относительно комфортно спать. Кабы не холод...
    Следующие два дня запомнились беспрестанными поездками по маршруту Ламба - Габозеро - Колгостровский берег и обратно. Впору было открывать регулярный маршрут, да жаль, пассажиров было не найти. До одури кричали на берегу напротив Колгострова, махали самодельным флагом. Нас слышали, но не могли понять. И вроде бы даже пошли за нами, но, проехавши любимым уже маршрутом и пробежавшись до Ламбы, никого там не обнаружили. Списали все на начавшийся сильнейший дождь. 
    Вторые сутки без горячей еды уже немного напрягали, к тому же кончились запасы воды из магазина. И мы набрали воды из ручья. Была она желто-зеленоватого цвета и мы, залив ее в пластиковые бутылки от соответствующих напитков, дали им названия "болотная фанта" и "болотный чай Липтон". Выяснилось, что ни у меня, ни у Дмитрия нет с собой абсолютно никакой посуды, чтобы вскипятить воду. И я сделал очередное открытие - воду можно вскипятить на костре в обычной бутылке из-под водки. Что и было сделано. Технология, которую я использовал, была такова: бутылка ставится с небольшим наклоном между двух бревен и неспешно подвигается к огню, разведенному под бревнами. Огонь я поддерживал небольшими осиновыми и березовыми веточками. Вода закипала довольно быстро. С помощью двух бутылок нам удалось вскипятить около трех литров воды. В итоге - мы приготовили себе суп из "горячей кружки", попили кофе и залили литр кипятка в термос. Одна из бутылок все же лопнула, но она была граненной снизу. Еще одно открытие заключалось в том, что и с бензином не всегда удается развести костер под дождем. Огонь ярко вспыхивает, здорово горит пару минут и неожиданно гаснет. Так что пришлось разводить огонь старым способом - с помощью высохших еловых лап и бересты. Скажу честно, я извел больше полкоробка спичек, но костер все-таки развел!
    Еще одна ночь, проведенная в УАЗике показалась мне не менее холодной, хотя я и одел на себя запасной свитер. Машину грели пару раз за ночь. В результате - в теплой машине проспали больше запланированного и встали поздно. Затем вновь отправились кричать перед островом. Поднимался довольно сильный ветер с юга, и лед у берега уже не был монолитным, треснув на отдельные льдины. После нашего продолжительного  кричания на берег острова вышел один человек, прокричал что-то неразборчивое, отнесенное ветром,  из чего Дмитрий заключил, что "экспедиция" за нами отправилась. И мы снова вернулись на наше место у Ламбы. Прождав там еще полчаса, решили, что за нами теперь не придут точно. И отправились вниз к озеру, побросать спиннинг перед отъездом. Когда мы спустились вниз и я уже достал спиннинг из чехла и катушку из рюкзака, мы услышали крики в лесу. Вскоре вокруг нас уже радостно бегала одна из собак Дмитрия. Чуть позже подошли его двое работников - Сергей и Александр. И надежда попасть на остров снова ожила.
    Всей компанией мы вернулись к машине, забрали свои рюкзаки, работники загрузили часть привезенных запасов в свои рюкзаки, после чего мы пустились в обратный путь. В лесу, у ограничивающих Ламбу островков была спрятана двухместная резиновая лодка. На ней мы в четыре приема переправились на соседний большой остров и перевезли вещи. Пройдя по острову в его северную часть мы вышли к заливу, который на наших глазах забивало льдом. Южный ветер стал дуть еще сильнее, а тучи разразились сильным косым дождем. С огромным трудом пришедшие за нами Александр и Сергей вызволили лодку "Казанку" из ледового плена. Так, под дождем, уворачиваясь от встречных льдин, мы и плыли вчетвером в одной лодке, не считая собаки. До самого хозяйства доплыть не удалось - впереди все было забито льдом. Мы высадились на гряде, поросшей невысокими соснами, и пошли по направлению к домикам. Все мои спутники были в "броднях" - болотных сапогах, а я - в обычных. В результате мне пришлось проделать больший путь, обходя болото, в которое ветер и лед нагнали большое количество воды. И вот, наконец, цель нашего нелегкого путешествия была достигнута - мы добрались до строений, стоящих на месте когда-то бывшей здесь древни Колгостров.

фотографии (альбом №2)

Хроника 3. Колгостров. 

"Здесь для меня - дрова, нарубленные впрок,
Здесь для меня постелены постели..."

    Пока мы с трудностями добирались до Колгострова, сильный южный ветер согнал весь лед из пролива в северную часть Уницкой губы, забив все заливы и прибрежные болотца льдом и оставив стометровую полосу льда вдоль западного берега пролива. Попутно лед напрочь снес один из причалов для лодок, он же - путь из бани в озеро. Уровень воды поднялся более чем на полметра, против обычного. Небо было серым из-за закрывавших его туч.
    В связи с "мертвым сезоном", т.е. с отсутствием кого-либо из отдыхающих на острове, столоваться было предложено вместе с обслуживающим персоналом и хозяином в домике, где и проживали трое работников. А жить мне предстояло в гостевом домике. Домик состоит из двух половин и небольшого навеса с лавочками при входе. За первой дверью - узкая комната, где стоит запасная, пятая, кровать, газовая плита с баллоном, полка для посуды и столик. Посередине левой стены дверь в спальное помещение - квадратную комнату с одним окном, печкой слева от двери, четырьмя кроватями вдоль стен, с матрасами и застеленным бельем, пара стульев и стол с лавочкой. На столе - огарок свечи и пластмассовый прозрачный заварной чайник, с остатками заварки. Под потолком - лампочка. Но для того, чтобы она загорелась необходимо завести бензиновый генератор.
    Поскольку было довольно холодно, то один из работников, Василий, затопил печь. Дальше я управлялся с печью сам. В результате - перетопил так, что несколько часов спал на кровати, даже не накрываясь одеялом. Зато вся развешенная на просушку одежда высохла быстро. Устал я за двухдневное ожидание и дорогу сильно. Поэтому после позднего ужина завалился спать. Кстати, даже в двенадцать ночи на улице было еще довольно светло. Север...
    Следующее утро вознаградило меня за все перенесенные невзгоды - установилась солнечная погода с легким ветерком. Небо было ярко-голубым, а озеро сияло глубоким синим цветом. Лед чернел и становился прозрачным прямо на глазах. Одна беда - щука шла на нерест и на блесну могла польститься только случайная "дурная" особь. В это время местные ловят щуку сетями, либо "лучат" - бьют острогой. Сетей на нашем пути на остров мы видели много. И большинство из них ждала страшная судьба - быть затертыми льдом. Утром, на завтрак, я попробовал свежепосоленной щучьей икры - деликатес, без всяких преувеличений! Здесь, на острове, во время "мертвого сезона" такую икру используют вместо масла. Порой по две недели в начале зимы и в начале весны люди, остающиеся на острове, оторваны от "материка", и, соответственно - от магазинных продуктов. Тогда они пекут оладьи из муки и питаются рыбой, картошкой и другими дарами природы. Также на острове имеется кое-какая скотина - поросята, куры, гуси и коза с козлом. Козла зовут Борис Абрамович...
    Дмитрий на самом деле не является хозяином всего острова, а только его части, находящейся на месте бывшей деревни Колгостров (о 32-х дворах!), упраздненной, кажется, более тридцати лет назад. В пустовавших домах, остававшихся от деревни проживали самые разные люди - кто "устал" от жизни, кому уже больше негде было жить. В других ночевали или дневали рыбаки и охотники, которые успешно сжигали дом за домом. Ко времени появления нового хозяина от всей деревни остались пара фундаментов, церковь на горке, да один покосившийся дом с сенями и настоящей русской печью. Сейчас это дом доживает свои последние дни, если не часы, а печь развалилась на три части. Пока у нового хозяина сил хватило только на три домика, баню и хозяйственные постройки - загоны и сараи для птицы и скотины и вольеры для собак - среднеазиатских овчарок(не уверен, что правильно называю породу), которых разводит Дмитрий. В планах у него - большие преобразования, много интересных идей. Однако - все упирается в отсутствие свободных денег и, возможно, спонсоров-инвесторов. А любой материал для строительства, привезенный на остров значительно вырастает в цене из-за высокой стоимости доставки. Туристы пока не спешат ехать сюда - и, соответственно, нет и больших доходов, которые можно было бы вложить в дальнейшее развитие, уж извините, инфраструктуры острова, ориентированной на рыболовно-охотничий и познавательно-краеведческий туризм. Впрочем, все это - тема для отдельного разговора, а я просто рассказываю о своих впечатлениях об острове.
    Обслуживают это хозяйство в данное время три человека, постоянно проживающих на острове в добротном домике, снаружи обшитом досками. Он немного больше того домика, в котором ночевал я, но устроен по тому же принципу. Третий дом - хозяйский; однако, при наплыве туристов он может быть также сдан для проживания. Отличают его от первых двух наиболее низкие потолки. Зато он огражден северным забором из жердей и стоит ближе всего к озеру. А почти над самым озером стоит беседка, где хорошо летними светлыми карельскими вечерами пить чай из самовара, лениво отгоняя редких комаров. Кроме домов, у самого берега озера стоит баня, с предбанником и примыкающим к ней причалом. Здесь осуществляется переход от жаркой бани в прохладное озеро. Глубина у конца причала - более двух метров. Еще из строений можно отметить столик со скамейками на пригорке возле гостевого домика, откуда хорош вид на озеро. На "задах" (если смотреть с берега озера) - хозяйственные постройки - сараи для скотины, вольеры для собак и два туалета. Есть и два огорода, за заборчиками. Вскапывают огороды... поросята!
    На всех двух гектарах - только редкие деревца - место, где когда-то стояла деревня открыто к озеру, справа - горка поросшая соснами и березами. На горке расположены кладбище и часовня, обнесенные развалившейся местами  каменной стенкой. Еще правее, за часовней - небольшие поля-сенокосы, окруженные стеной леса, с горками камней по краям. Эти камни когда-то выносили с поля и складывали рядом кучкой. Сейчас эти кучки поросли мхом. Слева начинается поле, далее переходящее в заливчик-болотце. Сзади метрах в ста пятидесяти возвышается длинная отвесная скала поросшая поверху смешанным лесом. Эта скала закрывает своим телом все место с востока. Где-то там, наверху, есть петроглифы и "звонковый" камень. Я не сумел их найти... Еще справа есть большой пруд, в котором пока живет один карась, принесенный откуда-то. Видели мы и четверку лебедей, которые пролетели низко над островом.
    За один день, проведенный на острове, я успел поговорить с Дмитрием во время проведенной им для меня небольшой экскурсии по достопримечательным местам бывшей деревни и его нового хозяйства, прогулялся по вершине скалы, предпринял бесплодные попытки отыскать петроглифы, вволю пофотографировал красивые пейзажи, открывающиеся сверху. Потом просто посидел на теплом от солнца камне любуясь на синее озеро под легкими белыми облаками. Спустившись вниз и пройдя кордон из гуляющих собак, я встретился с Алексеем - компаньоном Дмитрия из Кедрозера, прибывшим сюда с местными рыбаками - посмотреть, как дела на острове и, конечно, за щукой. После обеда я отправился на юго-восточную оконечность острова - побросать спиннинг на чистой воде. В поисках этой самой чистой воды мне пришлось прошагать немалый путь, обходя болото и заливы, забитые льдом. Затем я возвращался вдоль берега, делая заброс за забросом и меняя блесны. Во время первой замены блесны я познакомился с местными комарами, которые были гораздо больше подмосковных. Один из них даже укусил меня на запястье, но, как ни странно, волдырь на этом месте не вздулся.  Как обычно, я "подарил" озеру пару блесен, зацепившихся за коряги. Только один раз было что-то, похожее на хватку щуки, но если это и была щука, то ей явно пришлась не по вкусу моя блесна. Весь мой "улов" заключался в найденном пластмассовом ведерке с крышкой. Зато вышла пара неплохих фото, я наслушался "сводного оркестра" из птиц и болотных лягушек, надышался чистым прохладным воздухом весеннего озера, налюбовался прозрачной синей водой, с плывущими в ней отражениями прибрежных берез и белых-белых облаков. Остаток вечера я посвятил осмотру и фотографированию часовни. Наиболее сохранившаяся часть часовни - желтая табличка с названием часовни и напоминанием о том, что памятник охраняется государством. Эта табличка здорово диссонировала с разрушенными ступенями и прогнившей крышей. Если не предпринять в самое ближайшее время никаких действий по спасению часовни - ее ждет судьба всех остальных домов некогда бывшей здесь деревни Колгостров, в которой жили и умирали люди, в которую с "материка" вела дорога с тремя мостами. Впрочем, и это тоже - отдельный разговор, завязать который я попробую на форуме К2000.
    Остаток вечера ушел на разговоры за столом, прогулку по местам, где ранее стояли дома и постройки, топку печки и сборы разбросанных по домику вещей. Все остальные, кроме меня и Дмитрия, отправились на ночной лов - "лучить" щуку. А я улегся спать при свете северного весеннего вечера около половины двенадцатого. И мне не жаль было двух потерянных дней - Колгостров подарил мне маленькое чудо общения с весенней северной природой.

Хроника 4. Возвращение. 

"И снова, знакомо, бежит за кормой
дорога из дома - дорога домой..."

    Утро вновь принесло с собой серые тучи с дождиком, лед все еще занимал часть акватории у острова.  Перед отъездом я сфотографировал Александра и Сергея с пойманной ими щукой. Отправлялись мы в девятом часу. Теперь нас в лодке было уже пятеро, не считая собаки, которую Дмитрий забирал с собой в Петрозаводск - на выставку. И снова пришлось плыть обходным путем и потом опять тащиться по лесу, обходя упавшие стволы, перешагивая камни и выбирая броды через ручьи. За час с небольшим мы добрались до машины, где Сергей и Саша забрали из машины оставшиеся продукты и другие, необходимые на острове вещи. Мне в подарок была вручена щука, которую уложили в картонную коробку. Алексей сел за руль УАЗа, я занял место в кабине, а Дмитрий с собакой устроился в пассажирском отсеке. Дорога за эти дни стала немного получше и мы объехали запомнившуюся мне ужасную горку по средней дороге, кем-то уже заботливо очищенной от упавших стволов и наклонившихся деревьев. От Михеевой сельги дорога стала просто хорошей. Мы высадили Алексея на станции Лижма и дальше машину повел уже Дмитрий. С ним я  расстался в Кедрозере, где он еще оставался по каким-то своим делам, а я поехал в Гирвас. На дороге от Кедрозера до Кондопоги прибавилось несколько ям. По дороге  я подвез пожилую пару до какой-то деревни у озера. Они были очень рады этому, поскольку шел дождь, и никто не остановился на их просьбы.
    В Кондопоге я зашел в магазин, купил гостинцы в Гирвас, а себе - пару пакетиков кофе на обратный путь. В Гирвасе меня накормили, я засолил щуку, собрал вещи и устроил себе двухчасовой отдых перед обратной дорогой. Выехал из Гирваса я в 19-30. Дорога до границы Карелии протекала без каких-либо приключений, за исключением штрафа 50 рублей под Пряжей. Обгонял грузовики и не заметил знака "40". Стражи порядка были тут как тут. В Ленобласть я въезжал уже в темноте. По мосту через Свирь в Лодейном поле ездить теперь в удовольствие - отремонтировали его в прошлом году хорошо. И знак "10" при въезде теперь сменил знак "40". Сразу же за мостом я въехал в густой туман, который сопровождал меня до самого утра, рассеиваясь только для того, чтобы показать мне знак "дорожные работы". Езда в тумане, в котором дальний свет вообще бесполезен, а в ближнем свете очень тяжело следить за едва различимой разметкой, привела меня под утро в состояние сильной усталости. И когда за Новгородом я встретил утреннее солнце, сон оказался сильнее меня. Съехав на обочину дороги, я пересел в пассажирское кресло, откинув его, укрылся спальником и очень неплохо проспал чуть больше часа. Проснувшись и попив кофе с взятыми с собой бутербродами я оказался вполне пригоден к дальнейшей дороге. Был довольно ясный день, машин было не  слишком много, и вся оставшаяся дорога показалась легкой и приятной, за исключением проезда через Клин и "пробки" на Ярославском шоссе. В час дня я был уже дома и жарил щуку по рецепту, который мне дали на острове.