Отчеты

Кириллов - Белозерск - Углич

Посвящается тем, кто увидев впервые Север,
возвращается домой, считая, что "побывал в сказке".

Фотоотчёты: День первый,  День второй

    В этом мае я планировал двенадцатидневную поездку в весеннюю Карелию. Однако, человек, как известно, предполагает... И в феврале мне пришлось сменить место работы, что было сделано отнюдь не из "охоты к перемене мест", а, скорее, по чисто финансовым соображениям. А на новом месте с майскими мечтами пришлось распрощаться. Заменой поездке на Север должна была стать поездка на юг - в Дивногорье, но и эти планы оказались нарушенными работой и делами домашними. А дорога тянула неумолимо, да и "зов Севера", несмотря на все жизненные перипетии, тише звучать не стал - и я решился на поездку во вторые майские праздники. После подсчетов и расчетов было принято решение в Карелию не ездить, поскольку стала бы такая поездка всего лишь утомительным соревнованием в "беге наперегонки" со временем. А Север суеты не терпит. Так и был выбран четырехдневный маршрут Москва - Кириллов - Белозерск - Липин Бор - Вытегра - Ферапонтово - Кириллов - Череповец - Пошехонье - Рыбинск - Мышкин - Углич - Москва. Определившись с выбором я успел забронировать гостиницы в Кириллове и Угличе и заказать экскурсию в национальном парке "Русский Север", чья администрация находится в Кириллове.
    Старт поездки состоялся утром 8 мая в Ростокино. Было принято решение ехать до Кириллова по возможности с минимумом остановок, чтобы успеть посетить доступные ко времени приезда достопримечательности. Хорошо уже известная М8 никаких неожиданностей в себе не таила, и до боли знакомые города и веси пролетали мимо нас. Ярославль мы снова проехали через центр и в этот раз проезд показался мне менее трудным - некоторые участки дороги я, наконец, начал запоминать. Ехать старался осторожно, разумно превышая допустимую скорость на трассе и не позволяя никакого "баловства" в населенных пунктах. Что, впрочем, не спасло меня от очередного штрафа.
    Неподалеку от грязовецкой заправки, при въезде на длинный кривой мост висит знак "70". И, вроде бы, даже мигает фарами мне водитель встречной машины, но я списываю это нерешительное мигание на неровности дороги. Скорость моя в верхней точке моста не более 78 км/ч, но я не  притормаживаю, спускаясь с горки - за что тут же следует расплата. Прицел радара, взмах жезла - и я послушно останавливаюсь возле гаишника. Он представляется: "Сержант такой-то, Ваша скорость - 85 (показывает цифры), пройдите в машину". И я иду в машину, отмечая про себя, что что-то с сержантом не так. И только в машине, при составлении протокола я понимаю, что из всей формы на сержанте только гаишная накидка. Вместо форменной одежды на нем джинсы и джинсовка, кроссовки и венчает все это серая бейсболка. Думаю, что можно было бы и не останавливаться и проехать мимо... Но напарник сержанта при полном параде - в форме и при нем спецмашина ДПС. Пока он выписывает мне сторублёвый штраф, я наблюдаю, как сержант останавливает другую машину. Из неё неспешно выходит молодой батюшка в рясе и, взяв сержанта под ручку, пытается что-то ему втолковать. Сержант непреклонно показывает рукой в сторону машины. батюшка идет к машине ДПС, становится у водительской двери и, понаблюдав некоторое время за процессом выписки штрафа вновь отправляется в сторону сержанта, к которому уже подошел второй батюшка и пытается ему что-то объяснить, также взявши под ручку. Наконец штраф выписан, батюшка-водитель занимает мое место, а мы отправляемся дальше.
    На заправке под Грязовцом пообедали и поехали дальше, к Вологде. А из Вологды, миновав её по объездной, отправились по Череповецкой дороге, по которой я ехал впервые. Дорога была относительно хороша, но к её недостаткам можно было отнести очень длинные участки сплошной разделительной линии и большое количество машин, в основном, легковых. Вероятно, большинство из них ехало в сторону Череповца, поскольку после поворота на Воскресенское попутных машин на дороге стало заметно меньше. Через пару километров после поворота дорога раздваивалась, и мы выбрали левое ответвление, поскольку качества покрытия на нём показалось нам получше. Впрочем. если верить карте - обе дороги приводили в Воскресенское, которое удалось увидеть только издали. Равно, как и Иванов Бор тоже оставшийся в стороне, хотя карта показывала наличие моста через Шексну прямо в населенном пункте. Но уж больно неказистая дорожка шла от указателя "Иванов Бор" к домам и мы предпочли ехать по асфальту, что привело нас к мосту через Шексну. Вид с моста был хорош, но мы торопились в Кириллов, куда вскоре и прибыли.  Устроившись в гостинице "Русь" мы отправились к монастырским воротам, но монастырь был уже закрыт, а милиционер-"вратарь" пустить нас отказался, несмотря на все наши уговоры, в отличие от прошлых посещений. Делать было нечего и мы отправились на гору Мауру. Там всё было по прежнему, разве что в часовне прибавилось икон, а колоколу дали язык, в который мы не преминули ударить. Звук был звонок и громок и, после того, как колокол затих, звенеть продолжало уже в ушах. Посетили мы и "ведьмин круг" неподалёку от Мауры. И даже в такую пору его можно увидеть - он обозначается более толстыми и жесткими быльями сухой травы. Оставшееся вечернее время мы посвятили поездке на берег Шексны - посмотреть расписание парома на дороге Кириллов - Белозерск. Расписание нас вполне устроило, поскольку большой перерыв в движении парома был только после часа дня, и, следовательно, мы могли наслаждаться завтрашней экскурсией без особой спешки.
    Этим же вечером мы созвонились с Анной - нашим завтрашним экскурсоводом и договорились встретиться в половине девятого, сразу после завтрака, талоны на который мы получили после заселения в гостиницу. Вечер прошёл в теплой дружественной обстановке, а вот ночной сон несколько раз нарушали подгулявшие компании, от последней из которых было много шума, причем саму компанию я так и не увидел, даже высунувшись из окна. Зато не было комаров и наши антикомариные средства не пригодились. Неплохо выспавшись мы спустились к завтраку и были неприятно удивлены тем, что нам в кафе отказали, сославшись на обслуживание группы и попросили зайти после девяти. Тогда мы решили отправиться на экскурсию без завтрака, прихватив с собой остатки "тормозка" взятого вчера в дорогу.  Позвонили Анне и вскоре она подходила к гостинице, откуда мы и отправились на экскурсию.
****************************************************************************

Экскурсия от национального парка "Русский Север".

    Данный отчет составлен по материалам автоэкскурсии по городу Кириллову, части Северодвинской водной системы и Сокольскому бору в мае 2008 года. Проводила экскурсию сотрудница национального парка Анна. Курсивом в тексте выделены мои примечания. Все замеченные неточности, уточнения и замечания будут приняты с благодарностью. Оповестить меня о них можно через "личку" в конференции сайта K2000 (пользователь Phone).

Наш экскурсовод Анна

    Часть 1

    Мы начинаем нашу экскурсию от гостиницы Русь и движемся к югу по улице Гагарина. Улица Гагарина – самая длинная улица города Кириллова. Ранее она называлась Долгоозёрской, по имени озера Долгое, что рядом с гостиницей. Вообще город окружают четыре озера и иногда Кириллов называют краем голубых озёр и рек. Вокруг - четыре озера – Сиверское, Долгое, Покровское и Святое. Также рядом проходят две больших водных системы – Северодвинская и Волго-Балтийская. Город богат водой и рыбы очень много. Но вот качество питьевой воды в городе или, по крайней мере, в гостинице «Русь» - невысокое. И, похоже, вода пахнет рыбой.
    Справа можно увидеть стены нового города Кирилло-Белозерского монастыря. А всего протяженность стен около двух километров.
    Первая остановка на берегу Сиверского озера у небольшой деревянной пристани, куда приходит по Северодвинской системе маленький экскурсионный теплоходик. Увы, очень редко. С пристани видны стены монастыря. Те башни, что побольше – башни нового города, ну а башни поменьше – более древние. Раньше, в залив впадала речка, соединявшая два озера, теперь остался просто заливчик. Озеро Сиверское в переводе с финно-угорского означает «глубокое» и местами глубина здесь достигает двадцати семи метров. Протяженность озера с востока на запад – три километра, а с севера на юг около семи километров. В озере в изобилии водится рыба и живут раки, что говорит о чистоте его воды.
    От пристани можно увидеть темную гору Мауру, возвышающуюся за лесом на противоположном берегу озера. Недалеко от современного красного здания турбазы когда-то давно в озеро далеко вдавался мыс. Однако, со строительством Северодвинской водной системы, а впоследствии и Волго-Балта уровень воды в озере поднялся на два метра. И мыс превратился в островок. В большую воду этот островок почти не виден. А в сухие годы на нем иногда любят отдыхать местные жители. Правда, говорят, что на острове водятся змеи, поэтому любителей отдохнуть там не слишком много. Попасть на остров можно на лодке или катамаране. На острове также проводились раскопки и были найдены остатки поселения человека, жившего 3-4 тысячи лет назад.
    На противоположном берегу заливчика виден сад Граве, от которого ныне осталась только берёзовая аллея, сбегающая к воде. А  когда-то здесь росли даже субтропические кустарники, а сам сад поднимался высоко на берег. Ныне это место является местом, куда приезжают молодожёны – сфотографироваться и  поклониться березкам, олицетворяющим собой русскую душу. Немного поодаль видно трёхэтажное каменное здание – бывшее духовное училище города Кириллова, постройки XIX века. До недавних пор там находилось хирургическое отделение Кирилловской районной больницы. Сейчас здание реконструируют, и работники национального парка надеются, что оно будет отдано под краеведческий музей.
    Здания в Кириллове невысокие, деревянные. Высокие здания можно встретить только в центре города. И то они не превышают 4-х этажей. Екатерина II издала в 1796 году указ о переименовании монастырской слободы в город Кириллов, заодно запретив строительство в городе Кириллове зданий выше трех этажей, дабы не закрывать вид на Кирилло-Белозерский монастырь. В городе насчитывалось одиннадцать храмов церквей, но в советское время внесло свою лепту – и теперь от многих из них остались только развалины, перепрофилированные под хозяйственные нужды – гаражи, автотранспортное предприятие и тому подобное.
    Следуя далее по улице Гагарина, проезжаем Солдатскую Слободу. Место названо так потому, что после строительства Северодвинской системы нужны были люди для ее обслуживания. И этих людей набирали из отслуживших солдат (а служили в те годы очень долго) и селили их в этой слободе, в бараках, называемых в те времена казармами. С тех пор за слободой и закрепилось имя Солдатская.
    Свернув за Слободой налево, переезжаем через мост и поворачиваем ещё раз налево. Едем вдоль берега канала, останавливаем машину в удобном месте на берегу Кузьминского канала, когда-то бывшего рекой Карботкой, соединявшей озеро Сиверское с озером Покровским.  Северодвинская система строилась три года - с 1825 по 1828. Состоит она из нескольких каналов. Напротив, через канал расположены Кузьминские судоремонтные мастерские, построенные через пятьдесят лет после окончания строительства системы. Началом мастерских послужила кузница на два горна. В 1898 году мастерские расширились и обслуживали гидросооружения канала и проводили работы по его расширению и углублению. Также персонал мастерских занимался расчисткой фарватера и заменой шлюзовых ворот. Если изначальные ворота были деревянными, то позже их сменили железные. После окончания Великой Отечественной эти мастерские оказали огромную помощь при строительстве Волго-Балта. В настоящее время мастерские осуществляют ремонт бакенов. Есть небольшая самоходная баржа, регулярно проходящая по каналу для оценки состояния бакенов и укрепления берегов системы. У Кузьминского отделения Вытегорского округа путей сообщения даже был свой служебный пароход "Кириллов" и несколько небольших паровых судов для обслуживания гидросооружений и водного пути на протяжении 133 километров. Здесь же, на берегу Кузьминского канала, были сняты сцены фильма-сериала "Апостол". В берега канала вертикально вбиты брёвна, плотным строем, препятствующие обрушению берегов в воду канала.
    Мы покидаем берега Кузьминского канала и снова выезжаем на дорогу, ведущую в сторону Топорни, минуем деревню Красново и вскоре подъезжаем к деревне Шиляково, где заканчивается озеро Сиверское. Здесь, на выезде стояла небольшая беседка и проживал бакенщик, выходивший перед ночным временем в озеро и зажигавший фонари бакенов. Здесь же был наплавной мост, являвшийся частью Череповецкого тракта, по которому до недавнего времени ещё ходил рейсовый автобус в Череповец. Сейчас же, после постройки новой дороги, наплавной мост представляет собой живописные развалины.
    Идея создания Северодвинской системы принадлежала ещё Петру I. Система была призвана соединить реку Шексну и Кубенское озеро, открывая путь к Архангельску. Но из-за событий тогдашней внешней и внутренней политики этим планам не дано было осуществиться. Об этой идее вспомнили только в 1818 году, когда отправленная в Архангельск партия дуба прибыла туда только через два года, что обошлось правительству в круглую сумму. В 1823 году были проведены изыскательские работы в районе города Кириллова, в результате которых был отыскан лучший вариант водного пути, в 1824 году был выполнен проект, строительство по которому началось в 1825 году. А в 1828 году первые суда пошли в Архангельск. И вновь с партией дуба, которая на сей раз была доставлена вовремя. В те времена система вполне соответствовала своему назначению, неоднократно реконструировалась и до строительства Волго-Балта, вместе с Мариинской системой (позже вошедшей в Волго-Балт) служила нуждам государства. Суда, которые ходили по Мариинской системе могли также проходить и по системе Северодвинской без перевалки грузов.
    Каналы неоднократно углублялись, по ним ходили два вида лодок - полубарки и мариинки. Первые строились только на один сезон - доставив груз к месту назначения они становились ненужными и их разбирали на дрова. Ну, а мариинки служили дольше - несколько сезонов. Но и их ждала та же судьба. По системе суда двигались несколькими способами - по озёрам ходили под парусами, а по каналам, например по топорнинскому - с помощью бурлаков. Местное население часто подрабатывало таким способом. Вдоль канала была проложена дорога, которая называлась бечёвником. Бурлаки и лошади протаскивали суда по каналу. А по Сиверскому озеру, как правило, ходили под парусами. Также вдоль фарватеров каналов вбивались бревна, называемые "палы" - на них заводились канаты и суда подтягивали этими канатами вперёд. Также существовал способ, именуемый "завоз" - перед судном завозился якорь, а затем судно подтягивалось к нему. Также по каналам сплавляли лес, собирая его в плоты, размеры которых должны были соответствовать размерам каналов.
    Самая страшная часть пути проходила по Кубенскому озеру, протяженность которого составляет около шестидесяти километров. Озеро мелководное - всего четыре-шесть метров глубиной. По легенде Петр I хотел заложить флотилию на этом озере, но,  узнав результаты замеров глубин, сказал: "Хороша лужица, да маловата будет...". А при сильном ветре именно мелководность озера служила причиной бедствий - суда и плоты на озёрной волне могло раскидать по всему озеру. Поэтому существовало правило -  всегда держаться левого берега озера.
    От деревни Шиляково едем вдоль канала к Топорне. Здесь берега канала уже не укреплены брёвнами. Проезжаем деревню Соколье, жители которой некогда звались соколами. Есть точка зрения, согласно которой после отмены крепостного права местные жители стали считаться хозяевами территории, держались "вольными соколами" и могли заниматься любой деятельностью, в том числе, предлагая свои услуги по обслуживанию каналов системы. Ныне же Соколье - это дачный посёлок, куда летом приезжает великое множество людей, приезжающих сюда из Кириллова, Вологды, Череповца и даже из Санкт-Петербурга. Рядом находится Сокольский бор, само место очень красиво, богато грибами и ягодами, а в проходящем рядом канале можно и купаться и ловить рыбу.
    Въезжаем в Топорню,  название которой происходит от "земля на месте вырубленного леса, приготовленная под пашню". Сейчас это тоже в большей степени поселение дачного типа. Зимой жизнь в этом краю замирает. В Топорне находится система шлюзов. До недавнего времени они были открыты со стороны берегов, а сейчас во многих местах обтянуты колючей проволокой, снабженной запрещающими проход табличками. Нам повезло и мы можем увидеть, как в шлюзе поднимается вместе с водой баржа, обслуживающая канал и шлюзовые ворота. На всём протяжении Северодвинской системы ранее было тринадцать шлюзов, но впоследствии многие были удалены за ненадобностью и сейчас шлюзов осталось всего семь. На топорненском канале шлюзов было три, ныне их осталось два - первый был просто-напросто затоплен при строительстве Волго-Балта. А счёт шлюзов так и начинается со второго. Когда-то ворота шлюзов были деревянными и разводились и сводились вручную. Теперь же ворота стали металлическими, а их открытие и закрытие механизировано. В старые времена и берега каналов содержались в порядке и для красоты на них были высажены березовые аллеи. Теперь же аллеи эти за старостью деревьев вырублены, но взамен их уже ничего не было посажено. Сразу за шлюзами начинается Волго-Балт, при строительстве которого самая красивая часть Топорни была затоплена, как и многие другие селения, входившие в зону строительства.

Часть 2

    Площадь национального парка "Русский Север" около 167 тысяч гектаров.  Ещё до создания парка на территории Кирилловского района было выделено пять памятников природы - это три горы - Маура, Сандырёва и Ципина и два лесных массива - Шалго-Бодуновский лес и Сокольский бор. Шалго-Бодуновский лес - закрытая территория, вход на которую возможен только по специальному разрешению администрации парка. В основном, на территорию леса допускаются экспедиции биологические, географические и картографические. Можно сказать, что Шалго-Бодуновский лес - заповедник на территории национального парка, строго охраняемый.
    Также и Сокольский бор является частью национального парка. Площадь его - 800 гектаров, а с прилегающим к нему болотом - 1322 гектара. Это, в основном, лес, воссозданный после пожаров сороковых годов, что заметно и по высоте деревьев. А самая красивейшая часть была затоплена Волго-Балтом. Основной лесообразующей породой здесь является сосна, благодаря  благоприятной песчаной почве. Встречается здесь и ель. Для того, чтобы ель не заглушала сосну, по специальному разрешению проводятся периодические рубки. На территории национального парка запрещена и добыча живицы - сосновой смолы, служащей основой для производства многих веществ, таких, как канифоль, скипидар. На  многочисленные оборудованные туристические стоянки Сокольского бора дрова завозятся централизовано - в бору пилится сухостой и упавшие деревья. А ещё сосну считают деревом магическим и обладающим целительными свойствами.
    Также на территории национального парка произрастает двадцать три вида орхидей, самый известный из которых - Венерин башмачок. В Сокольском бору можно встретить семь видов. Орхидея - растение тропиков, приспособилось к суровому северному климату, соответственно изменившись - уменьшившись в размерах и потеряв часть своей красоты.  Наиболее крупные экземпляры Венерина башмачка встречаются у подножия горы Мауры. Орхидеи очень чувствительны к изменению внешних условий.  В местах, где лес вырубают орхидеи могут впасть в "спячку" и до пятнадцати лет находиться в почве. Когда лес восстанавливается, они вновь могут выйти на поверхность.
    Ещё в этих местах произрастает можжевельник, кустами высотой от одного до трёх метров. А на территории Шалго-Бодуновского леса растет реликтовый экземпляр, возраст которого считается пятьсот-шестьсот лет, высотой от пятнадцати до двадцати метров. Часто можжевельник называют "санитаром №1 леса" за способность очищать воздух. Хорош также можжевеловый веничек в баню. И по "бабушкиным рецептам" можжевельник добавлялся в квашенную капусту  для очищения от примесей и сохранения вкуса.
    В Сокольском бору произрастают черника, брусника, голубика и клюква. Высоким кустикам голубики практически всегда сопутствует багульник, источающий дурманящий аромат. Поэтому иногда голубику местные жители совершенно несправедливо называют "дурникой" или "пьянкой".
    По территории национального парка проходит и Волго-Балтийский канал. Строительство его началось ещё в 1939 году. Всего предполагалось перенести 818 домов в Кирилловском районе, а было перенесено даже 909 - план был перевыполнен. Во время войны строительство было прекращено и часть жителей вернулась в свои места. Но после войны им пришлось вновь переезжать - строительство было возобновлено. Река Шексна, ныне входящая в Волго-Балт была намного уже и во время строительства проводилось её расширение, причем лес по её берегам пилили не только летом, но и зимой - строительство канала велось круглогодично. Все пни остались на берегах и были затоплены и по сию пору остаются на дне, как топляки - нырять в этих местах нужно осторожно, чтобы не запутаться в корнях этих топляков. Волго-Балт дал многое жителям района, но многое и забрал с собой. Ушли под воду пойменные луга - источники пищи для коров из молока которых делалось известное всей стране настоящее Вологодское масло.
    На территории национального парка гнездится множество разных птиц. Но символом парка, входящим в его герб наряду с Венериным башмачком, является скопа - рыбный орёл. Размах крыльев этой птицы достигает полутора метров, а нырять она может на глубину от одного до полутора метров. Скопа питается рыбой, в основном больной, сама притом не заражаясь, поскольку не употребляет в пищу внутренностей. Всего скопе с птенцами в день требуется около одного килограмма рыбы. Скопа встречается в районе Топорни, подальше вглубь леса. В национальном парке оборудована специальная  площадка для наблюдения за жизнью скопы. По договоренности с администрацией парка Вас могут пустить на эту площадку и разрешить фото и видеосъёмку. Правда, летом до этой площадки придется добираться пешком. Скопа, как правило, селится на отдаленных территориях, подальше от человека и её гнёзда можно встретить на верхушках затопленных Волго-Балтом деревьев.
***********************************************************************   
    Во время экскурсии мы расспрашивали Анну о том, что нас интересовало, да и просто беседовали на разные темы. Узнали, что некоторые автобусные экскурсии из Череповца заканчиваются горой Маурой, после чего Кирилловским экскурсоводам предлагается идти до города пешком. Мотивировка проста: "Ну, нам же в Череповец ещё ехать..." (Если ехать от Мауры, то в Кириллов надо повернуть направо, а в Череповец - налево). Она очень надеялась, что мы отвезём её в город и, по окончанию экскурсии, мы так и сделали. А затем уже поехали к парому. Поездка была недолгой и вскоре мы уже стояли в небольшой очереди машин, ожидающих парома. Правда, пришлось немного поволноваться, поскольку расписание на столбе указывало отплытие парома в 12-00 от правого берега. А мы прибыли где-то без десяти двенадцать и застали паром мирно стоящим у берега противоположного. И даже ровно в двенадцать он всё ещё пребывал там же. Я подошёл к воде, посмотрел куда течёт Шексна, и понял свою ошибку. Правым берегом был как раз противоположный, а мы стояли на берегу левом. Вчера я посчитал, что расписание действует для этого берега. А паром уже шёл в нашу сторону. Переправа была бесплатной. На мой вопрос о том, кто же оплачивает работу парома, матрос ответил: "Вологодский Автодор".
    После выезда с пристани мы проехали через деревню и дальше поехали по дороге, вдоль которой росли небольшие чахлые осинки и березки. Подумалось, что это бывшие вырубки или гарь. Однако, впоследствии, узнали у местных, что на этих местах когда-то были поля, ныне заброшенные и зарастающие осинником. Указатели на дороге были не всегда внятными, и только подъехав к Белозерску, мы перестали вертеть в разные стороны карту Вологодской области, пытаясь понять куда же всё-таки ведёт нас дорога. Белозёрск мы проехали насквозь и поехали по дороге идущей вдоль Белого озера. Однако за дальними деревьями озера не было видно, и только иногда проглядывал сквозь заросли кустов окружной Белозерский канал. Так мы и доехали до места, где слева от дороги дымились какие-то кучи, которые мы поначалу приняли за городскую свалку. С правой стороны, рядом с открытым шлагбаумом стоял вагончик, надпись на котором гласила: "нижний склад". Приглядевшись к тому, что дымило, мы поняли, что здесь сжигают отходы лесоповала - горы желтых опилок и веток. Из вагончика вышел охранник и мы поговорили с ним о том, куда ведёт дорога. Дорога была "дорогой никуда" и видов на Белое озеро не открывала. И мы повернули назад, в Белозёрск. В Белозёрске мы сначала остановились у деревянной церкви, а затем проехали к старому городу и, оставив машину на стоянке, обошли поверху почти весь вал против часовой стрелки.  С вала открывалась панорама Белозёрска и Белого озера. Видно было и каменную насыпную дамбу, уходящую в озеро. К сожалению, время пребывания в Белозерске  ограничивалось "планов громадьем" на этот день - поэтому мы полюбовались дамбой только издали и вернулись к машине, осмотрев по пути Преображенский собор. Сделав на память несколько фотографий вала, ладьи и памятного камня мы отправились дальше. После выезда из Белозёрска мы повернули на дорогу, ведущую в Липин Бор. По дороге до Липина Бора мы останавливались дважды - сфотографировать деревянную церковь и плывущую по синей-синей реке весёльную лодку. Также в мои планы входило сфотографировать развалины затопленной колокольни неподалеку от паромной переправы Белозёрск - Липин Бор. Я хотел совершить пеший марш-бросок от паромной пристани до берега напротив колокольни. Однако, пришлось ограничиться съёмкой только с парома - на двоих у нас была только одна пара сапог. Хотя мне повезло сфотографировать руины колокольни в тот момент, когда берег справа от неё был скрыт проходящей баржей с лесом. В Липином Бору мы снова заехали на старую, потихонечку разваливающуюся пристань - поглядеть на Белое озеро. Все озерные дали были затянуты серебристой дымкой, искажавшей представления о расстоянии и размерах предметов. Мы видели две пары уток, нырявших в озеро и появлявшихся спустя некоторое время уже в другом месте. Видели и прошедшую вдали лодку или катер. Это было завораживающее зрелище, но время неутомимо бежало вперёд, а нам надо было еще доехать до Вытегры и вернуться обратно в Кириллов.
    Мы выехали из Липина Бора и поехали по пустынной дороге на север. Как же хорошо ехать, когда ты на трассе один и не приходится обгонять длинные неповоротливые фуры, зачастую едущие ровно посередине дороги. Проехали мимо открытого шлагбаума, у которого дежурит наряд милиции - наверное, не пускают здесь большегрузные машины, чтобы те не разбивали трассу. По дороге заезжаем на Куков родник. Здесь заметно прибавилось ленточек, которые теперь повязаны даже на ветках елей на высоте более двух метров. Может быть, сюда заезжала баскетбольная команда? На площадке помимо нашей Нивы ещё две машины - из Питера и Ленобласти - их экипажи набирают воду, любуются родником, фотографируются. Мы тоже набираем воду в полуторалитровую бутылку. Один из питерцев спрашивает:"А вы сюда из Москвы за водой приехали?" Отвечаю, стараясь попасть в тон:"Да. Вот набрали полтора литра и сейчас поедем обратно, в Москву". Вскоре и Куков родник остается позади - мы мчим вперёд, на север. Местами в лесу у дороги замечаем пятна ещё не растаявшего снега.
    Остались позади поворот на Солзу, с указателем "Архангельск", Прокшино, участок дороги, где на протяжении десяти километров действует ограничение "80" и практически нет прямых участков. Дорога здесь в хорошем состоянии, хотя был этот участок введён в 2001-2002 году. Затем дорога делается похуже, появляются неровность и ямки. Подъехали к повороту на Вытегру, где начинается участок грейдера до Белого Ручья - километров, этак, шесть. Но грейдер вполне проезжаем. И вот уже замелькали мимо Девятины, Белоусово, дачный поселок Лесной. Неспешно проезжаем по Вытегре и доезжаем до заправок на выезде. Заправляемся на "ЛУКОЙЛе" и начинаем наш путь назад, в Кириллов. На горке останавливаемся, чтобы сфотографировать храм. И снова в путь. В Лесном заворачиваем к кафе. Но оно закрыто, а на единственном окне фасада, наглухо закрытом изнутри - на стекле несколько круглых отверстий,  похожих на следы от пуль. Что же здесь произошло? Еды у нас с собой более чем достаточно, но остановка в этом кафе стала для меня наполовину культовой. С некоторым разочарованием едем дальше.
    Дорога убегает под колёса и вскоре мы минуем грейдер и уходим на финишную прямую. И снова дорога только для нас одних - ни встречных, ни попутных. Небо слегка закрывает тучами и приходит долгая вечерняя северная заря. Выбрав место, останавливаемся, делаем несколько снимков и едем дальше. Вот и поворот на Ферапонтово. Доезжаем до монастыря и ставим машину на площадке. Идём к воротам - вход в монастырь, конечно же, уже закрыт. И давно - летнее расписание ещё не вступило в силу. Любуемся на отражающиеся в Бородаевском озере облака, вспоминаем "то ли озеро в небо упало..." и едем в Кириллов. Несмотря на некоторое возбуждение от очередной встречи с Севером, чувствуем усталость от пройденных дорог и набранных впечатлений. Ужинаем в номере так и не "освоенными" ещё дорожными запасами и отходим ко сну.
    Утро следующего дня выдалось ясным и тихим. Группы, оккупировавшие вчера гостиницу, то ли разъехались, то ли ещё спали. Приятно удивили в кафе, где мы смогли реализовать талоны на вчерашний несостоявшийся завтрак - пакетами соков. После завтрака, уложив вещи в машину, попрощались с "Русью" и отправились в монастырь, где прошлись по всем доступным его площадям и закончили осмотр уже традиционной прогулкой по галереям крепостной стены. Попрощались и с Сиверским озером, и с монастырем, и отбыли в путь - тем вечером нас ждал Углич. И снова большая часть дороги была для меня новой - возле Ботово мы повернули на Череповец. То ли всё свое внимание я уделял дороге, то ли смотрел не с того ракурса, но заводские трубы Череповца впечатлили меня куда меньше труб Киришей или Мончегорска. А вскоре мы уже подъезжали к городу в небольшом караване машин с местными номерами. Я бы предпочёл проехать не задерживаясь на посту ГАИ, но гаишник лениво скользивший взглядом по минующим его машинам и также равнодушно оглядевший нашу Ниву, в самый последний момент вдруг оживился и мановением жезла пригласил меня остановиться. После изучения моих документов последовало довольно редкое предложение открыть багажник и капот, долгая сверка номера под капотом с номером в регистрационном талоне (сошлись на том, чтобы отчистить от грязи только последние цифры). Наконец, гаишник пожелал мне счастливого пути, а я спросил его, почему он остановил мою Ниву в самый последний момент. Ответ был ожидаемый и потрясающий своей простотой: "А я номера московские увидел". Я сказал, что номера у меня не московские, а подмосковные, но гаишнику было, видимо, всё равно - "москали"... И на мой вопрос о том, как ехать на Пошехонье - махнул рукой и сказал, что прямо и всё время по главной. Мы так и поехали. На удивление, я не заблудился в Череповце, что случается со мной в любом более или менее крупном городе и вскоре мы вышли на пошехонскую дорогу оставив за спиной мост через Шексну.
    До Пошехонья дорога бежала через деревни, мимо полей и веселых солнечных перелесков, иногда открывая вид на синюю гладь Рыбинского водохранилища.  Проехали деревню Дор, и вскоре попрощались с Вологодчиной. Пошехонье встретило нас голубым небом с белыми облаками над рекой, с перекинутым через неё мостом, белой церковью и высокой колокольней на противоположном берегу, простой каменной стелой с цифрами "1777"  и заправкой слева от дороги. Сам небольшой городок мы проехали насквозь, не спеша, но без остановок. А пошехонский сыр здесь уже давно не производят - об этом я узнал из Интернета, на каком-то сайте, посвященном этому исторически-провинциально-патриархальному городу. Город плавно перешел в населенный пункт с названием... Ясная Поляна, где, на берегу стояла церковь, на остатках купола которой выросли деревья. Сколько же я видел таких руин во время своих поездок в разные места. А ведь ездил я не так уж и много.
    Вот и Ясная Поляна уже стала воспоминанием, ещё одной вехой на пути - куда?.. А вскоре нас ожидал Рыбинск. На карте всё казалось простым и ясным, но Рыбинск "отыгрался" за пролетевший за стеклами машины Череповец. Но сначала был берег Волги у моста, пенный след, оставляемый летящим под мост "Метеором"  и, на противоположном берегу, церковь с устремленной вверх колокольней-ракетой. Правее церкви располагался дом-новодел, при взгляде на который я почему-то подумал о дворцах Санкт-Петербурга, глядящихся в Неву. Но надо было торопиться. Теперь, южнее, мы жаждали не только впечатлений, но и простого вечернего отдыха. Мы переехали через мост и без всяких приключений доехали до окружной дороги. И вот на ней-то и начались наши приключения - с того, что съезжая на окружную, я повернул налево. Поняв ошибку я стал искать место для разворота без нарушения правил и нашел его только перед самой железной дорогой. Развернувшись, мы поколдовали над картой. После просмотра карты стало понятно, что ехать надо, вроде бы, через Хвощёвку - Покров. Ну, и подумалось, что должен же быть указатель на Углич. Ага, как бы не так! Хорошо, что ехал я медленно, стараясь не пропустить ни одного знака-указателя. И белый прямоугольник с надписью "Хвощёвка" всё-таки углядел - через дорогу. Правда, когда проехал поворот налево. Наконец, окружная привела нас к своему логическому завершению - к указателю "Рыбинск - Череповец".  Углича там не было и в помине. Заехав на какую-то стоянку мы ещё раз изучили карту и приняли решение вернуться и повернуть на Хвощёвку. Развернувшись под мостом, мы выехали на поперечную дорогу и затем уже, повернув налево, на зелёную стрелку светофора, вновь оказались на окружной. После поворота на Хвощёвку мы сравнивали названия населённых пунктов на карте с названиями на дорожных знаках. Некоторые названия не совпадали, но, когда совпадений оказалось более пятидесяти процентов, мы уже спокойно продолжали свой путь.
    Так, без остановок и плутаний, примерно к половине седьмого вечера мы подъехали к парому на Мышкин. Сам паром находился у другого берега, а на этом берегу экипаж ДПС разбирался с двумя водителями, которые не поделили дорогу на паром и зацепились "бортами". Вскоре подошел и паром. Мы въехали на него в порядке общей очереди и, под руководством матроса, заняли свое место. После нас въехали ещё несколько машин и машина ДПС. Заплатив сто рублей за Ниву, мы простояли на палубе всю недолгую переправу, успев сфотографировать севшего на край борта голубя - наверное ему лень было пересекать реку на крыльях. В Мышкине торговля с лотков с мышиным товаром были уже свернута и, обойдя подворье "Музея столицы лоцманов" (краеведческий музей), мы вернулись к машине и отбыли в Углич. В Угличе я почти самостоятельно доехал до гостиницы "Чайка", лишь в самый последний момент спросив кстати подвернувшегося прохожего. Гостиница оказалась в двухстах метрах.
    Выгрузив вещи, мы отправились на прогулку по вечернему Угличу. Прошлись вдоль Волги, полюбовались красками, которые начинающийся закат уже бросал на вечернюю стихающую воду, прогулялись по кремлю и тем же путём вернулись в гостиницу, успев сфотографировать отражение огней плотины в Волге. В гостинице мы поужинали в практически пустом ресторанчике, позволив выпить себе сухого вина для бодрости. И отправились в номер, полные впечатлений сегодняшнего дня. Назавтра нам предстояла поездка в Мышкин и возвращение домой.
    Утром, как следует выспавшись, мы съездили в Мышкин, где посетили музей мыши, пристроившись к экскурсии. Там же я подарил мышку "под Гжель", купленную в городе Александрове во время весенней поездки туда с Юрой. В ответ работники музея выдали мне сертификат, подписанный королем Мышаусом какимтотампосчёту. Затем, на лотках купили последних кукол-мышей, сделанных из серого войлока и державших в лапах-руках белый войлочный же транспарант с надписью "Бухучёт бессмертен". По возвращении я подарил свою мышь нашей бухгалтерии. Ну а потом, по знакомой уже дороге, мы поехали в Москву так же объезжая  ямы на участке дороги Углич-Калязин, которых, кажется, только прибавилось с последнего нашего проезда здесь с Юрой. Уже традиционно остановились у придорожной пекарни, где приобрели разные булочки для дома. Ну а затем, уже у Сергиева Посада, нас ожидали пробки, почти до самой Москвы, к счастью, не повсеместные, так что, приехав домой, я всё же не успел устать от бурной околомосковской жизни, а устал только от набранных за три с половиной дня впечатлений.